ГЛАВА 12, ГДЕ ПРОИСХОДИТ ОЧЕНЬ МНОГОЕ
Тем временем Дворец Небесных Сфер посетил Владыка Вод. Он забрал Цзинь Ми на встречу с Доу-Му, главой всех мудрецов, вершительницей небесных Судеб. На силе Цзинь Ми стоял блок, делающий ее слабой и глуповатой — дар любящей матери. Только так она могла скрыть дочь от всевидящего ока Их Величеств. Без этого дара Цзинь Ми смогла бы скорее повзрослеть и развиться.
Судя по всему, дело было непростым. Владыка Вод вернулся в глубокой задумчивости, намекнув, что хотя силы Цзинь Ми теперь полностью в ее распоряжении — не всё в жизни решается одной лишь отцовской любовью. И сразу же повел дочь в императорский дворец.
Во дворце состоялась торжественная процедура присвоения Цзинь Ми титула Повелительницы Цветов, что перешел в наследство от матери. А также пожалование ей, невесте Первого Сына Императора, ранга Бессмертной Небожительницы.
Грубо говоря, Небожительницей Цзинь Ми становилась без всяких указов, просто став женой Небожителя. Но вот с Бессмертием дело обстояло сложней. От начала времен этот ранг жаловал лично Небесный Император, и в особых случаях — например, за несомненные заслуги и подвижничество — он сопровождался пожалованием алмазной диадемы невиданной красоты.
Эта диадема и вывела Императрицу из себя. Коронованная богиня цветов, которой надевает венец ее муж — это было так оскорбительно, словно все годы ее личного служения Тай Вэю втоптаны в грязь! К тому же, какие такие особые заслуги успела заработать безвестная дочь любовницы, все достижение которой — родиться на свет?.. Позор, беззаконие, кумовство и разрушение мирового порядка — вот что это такое!
— Дева Цзинь Ми, — едва сдерживала дрожащие губы Императрица, — от рождения была лишь виноградным духом, покровительницей низших фруктов! Даже если на все шесть царств она будет объявлена дочерью бывшей Повелительницы Цветов — все заподозрят, что ее стремительный взлет вызван лишь особым расположением Императора к ее матери! Что дело лишь в том, что у нее влиятельный отец! У девы Цзинь Ми нет никаких заслуг! Ваше Величество! Рассудите справедливо!
Лицо Тай Вэя вытянулось, но все еще несло на себе следы трепетной любви и готовности положить весь мир к ногам избранницы. Поэтому сейчас он как никогда напоминал Жунь Юя. Они стояли рядом, две копии с одного оригинала, с выдвинутыми вперед головами одинаковой лепки на длинных шеях, и было странно, отчего Императрица не видит этого сходства. Может быть, она не так уж сильно любила Императора, если ненавидела все, что похоже на него?..
…Судя по всему, она отлично подготовилась. У Ту Яо в Пурпурном Зале были единомышленники. Первым подал голос старый Мудрец Лао — один из сань цин*, трех Первых Бессмертных, правящих небесами еще до Тай Вэя. Его возмутило вопиющее нарушение процедуры и единоличность императорского решения в столь важном вопросе. Все знают, что дева Цзинь Ми не практикует никакие духовные добродетели, не тренируется и не усердствует, и потому ее силы ничтожны. Отчего мнение окружающих не было взято в расчет? О какой стабильности Небес может идти речь при таком небрежении?
— Хорошо, — поднял руку император. — Пусть окружающие выскажут свои мысли.
За окружающих выступила дева Юань Цзы, с которой и ранее все было ясно. Она сообщила, что долго смотрела на звезды, чтобы понять, откуда придет беда. И звезды однозначно показали — это Цзинь Ми.
— Какая нелепость! — подал голос Повелитель вод. — Она даже еще не стала бессмертной, а вы уже рассмотрели ее негативное влияние на мировой порядок. Возможно, это ошибка?
— Ничего подобного! — заявила Юань Цзы. — Я все проверила сотню раз.
…Это был один из немногих случаев, когда Жунь Юю было нечего возразить. Он тоже все проверил сотню раз. Юань Цзы была права.
— Ей нельзя становиться бессмертной! — закончила Юань Цзы. — Иначе грядет катастрофа! Война меж небесами и землей, все будет разрушено, воцарится полный хаос!.. Ее душа не чиста!
— Ваше величество! — комкала ткань своих одежд Императрица. — Пересмотрите свое решение! Прислушайтесь к словам Мудрых! Мысли девы Цзинь Ми запятнаны страстями, ее душа не обладает кристальной чистотой! Она не имеет достаточных духовных сил, это насмешка над пожалованным ей рангом! Она должна смыть с себя мирскую грязь, прежде чем восседать на небесах и носить подобную диадему! Данная невеста полностью разрушит репутацию вашего любимого старшего сына! Кем должен быть принц, чтобы жениться на такой деве с ничтожным духовным опытом?.. Ваше Величество, все решат, что дело в неприличной подоплеке! Может быть, дева Цзинь Ми уже беременна?.. Может быть, Повелитель Ночей не может держать себя в руках?..
…Это не лезло ни в какие ворота, и прервать поток можно было лишь одним способом:
— Есть ли у Ее Величества Императрицы решение?..
— О да! — конечно, решение было. — Дева Цзинь Ми должна очистить свою душу страданием в царстве смертных, пройдя через восемь печалей и сняв семь самскар! ** Только так она достигнет достаточного просветления и будет достойной своего будущего звания!
— Я согласна! — тут же радостно подтвердила Цзинь Ми. Она была очень любопытной.
Все остальные окаменели, особенно жалко было смотреть на Императора. К счастью, Сюй Фэна не было во дворце — он не желал смотреть на церемонию, которая приближала Цзинь Ми к статусу чужой жены. Кроме того, на лестнице в Зал они поругались.
— Ты все-таки хочешь выйти за Жунь Юя? — зачем-то спросил феникс, хотя отлично знал ответ. Просто после всех ночных раздумий свободный, неженатый Жунь Юй вызывал в нем более насыщенную гамму чувств, чем женатый. Женатый, обросший детьми Жунь Юй — это нелепость. Даже избить его в данном статусе будет бессмысленно.
— Угу, — ответила Цзинь Ми. — Он хороший, и все так рады нашей свадьбе. Скоро мы назначим дату… Родители сказали, это очень достойная партия… Почему у тебя такое лицо?..
— Ах, дитя, — сокрушился сопровождавший деву Лис. — Зачем ты так жестока с Сюй Фэном?.. Я же вижу, ты им увлечена! Если так, ты должна быть с ним!
— Тебе так нравится Сюй Фэн? — засмеялась Цзинь Ми, — тогда выходи за него сам!
…Словом, объяснение не задалось. И теперь судьба Цзинь Ми решалась без ее возлюбленного.
— Но… это как-то… — начал Император, раздавленный сообщением о восьми печалях и семи самскарах. — Никто из небожителей на моей памяти не обязан был проходить подобное искупление… Действительно ли есть необходимость так сурово…
— Ах, ваше величество! — поклонился Лис. — Разумеется, это лишь формальность! Дева Цзинь Ми могла бы родиться недоношенной и сразу же умереть, не успев познать боль человеческой жизни! Или ей могли бы уготовить на небесах счастливую судьбу! Она может родиться в царской семье и ни в нем не знать отказа!
— Даже император Небес знает, что жизнь полна потерь, — возразил Тай Вэй. — Разлука с любимыми, несчастная любовь… Разочарование в близких…
— Очень хорошо! — кивнула Императрица. — Если дева Цзинь Ми пройдет все испытания, она станет украшением Небесного престола. Надеюсь, бессмертная Юань Цзы напишет ей достойную судьбу!
— Значит, быть посему! — взмахнул рукой Тай Вэй. Что поделать. Радости и печали не входят в круг обязанностей Императора. Он должен быть беспристрастным.
* * *
— Владыка вод! — задержал Ло Линя в зале Жунь Юй. — Обещаю вам присмотреть за Цзинь Ми в царстве смертных. Я готов спуститься вместе с ней, если вы одобрите мое решение.
— Нет, — сказал Ло Линь. — Не вздумай. Я запрещаю. Прошу Повелителя Ночей вспомнить наш разговор… о родителях, — бровь Ло Линя выгнулась, и стало понятно, что он имеет в виду: ненависть матерей, отозвавшаяся в детях.
— Я помню.
— В человеческом теле ты не сможешь защитить мою дочь, — еле слышно произнес Ло Линь. — Если ей будет грозить опасность, ты будешь бессилен. Ты это понимаешь?..
— Да, повинуюсь отцу невесты.
…На лестнице из Пурпурного Зала Лис замялся, чтобы вывести на чистую воду Юань Цзы. Как можно быть такой жестокой к девушке? Что они задумали с Ее Величеством?.. Неужели и правда Цзинь Ми сможет родиться в царской семье и не знать забот?.. Нет ли тут подвоха?..
За этим разговором их застал Сюй Фэн. Он что-то слышал о случившемся. Как это все понимать?..
— Такие правила, — опустила взгляд Юань Цзы. — Для достижения очищения нужно пройти восемь видов страдания… а из всех царств более прочих страдают люди…
— Но есть и хорошая сторона! — накрутил на палец волосы Лис. — Любовь! В царстве людей она прекрасна! Детки…
— Какие детки?! — совершенно перестал владеть собой Сюй Фэн. — Какая любовь?!.. Пусть она никогда не выйдет замуж! Пусть будет монахиней!..
— О! — улыбнулась Юань Цзы, склонив голову с тяжелой прической, украшенной кристаллами. — Тогда Цзинь Ми будет болеть, сострадать ближним, состарится и умрет, не познав любви. Это довольно тяжелое испытание…
— Хороший план! — неожиданно поддержал Лис. — Дева Цзинь Ми помолвлена на Небесах. Зачем ей какая-то лишняя любовь на земле? Кроме того, болезнь может быть неизлечимой… Пусть умрет побыстрей, без старости… Может быть, тогда никто не успеет полюбить ее и раскрыть глаза…
— Ее можно даже сделать мужчиной… — что-то вспомнила Юань Цзы. — В этом случае она совершенно…
— Не смей так делать! — сжал кулаки Сюй Фэн. — Пусть будет монахиней и умрет молодой! Пусть ее никто не полюбит! Этого довольно!
— Ах, вы так великодушны, принц, — спрятал усмешку в рукаве Лис.
После этого Сюй Фэн отправился к Жунь Юю, чтобы сорваться на нем. Неважно, прилично это или нет. Как так называемый будущий муж мог допустить подобное развитие событий? Чем занят, облегчая участь невесты? Предпринял ли что-либо вообще?.. Или, может, только рад, что на время избавился?.. В таком случае, это время надо потратить с пользой!..
…Дворец пустовал. Цзинь Ми прощалась с отцом, и Жунь Юй, конечно, дурил ей голову сладкими речами. По дороге к Ло Линю фениксу заступил путь капитан его личной охраны, верный товарищ, оставленный в разведке.
— Ваше Высочество, тревога! — глаза капитана были полны ужаса. — Я нашел того, кого вы искали! Нарушителя внутренних покоев императорского дворца!
— Матушка в опасности?! — вцепился в него феникс.
— Нет, этот нарушитель — ее доверенное лицо!
— Зачем так пугать? — пробормотал Сюй Фэн. — И кто он?..
— Я не уверен… он носит маску! Но я подслушал их разговор!
— Говори скорее, не тяни!
— Вы, помнится, просились на войну. Ее Величество готова отправить вас уже завтра, на границе Реки Забвения бунт. Воспользовавшись вашим отсутствием, ее посланник в маске должен убить в царстве смертных дух Цзинь Ми. Стрелой уничтожения Душ. Она не вернется…
— Что?! — не поверил Сюй Фэн. — Стрелой уничтожения Душ?.. Племя их изготовителей из царства Демонов полностью истреблено!
— Видимо, не полностью, Ваше Высочество.
…Сюй Фэн помчался к Ло Линю быстрее прежнего — но ни западные, ни южные ворота не согласились его пропустить. Там стояла личная гвардия императора.
— Предъявите жетон! — говорили стражники. — Нет, не этот. Личный жетон Его Величества.
…Поняв, что сила и препирательства излишни, феникс бросился в императорский дворец. Как оказалось вовремя — там на внутренней площади между чертогом Сохранения Гармонии и павильоном Небесной Чистоты запустилось огромное колесо Кармы. Искры, вращающиеся диски и слепящие ободы его было видно издалека. Колесо вращалось в высоте, под ним разверзлась бездна. На краю бездны стояла Цзинь Ми и со вздохом прощалась с окружающими. Все они были тут.
— Мы будем ждать тебя, дорогая, — сказал Ло Линь. — Будь сильной.
— Я навещу тебя во сне, — улыбнулся Жунь Юй. — Ты все забудешь в смертном теле, но если увидишь радугу — помни, это дорога домой.
— Прощай навеки, — сказала Суй Хэ.
— Почему навеки? — оглянулась Цзинь Ми, — Разве тут для всех вас пройдет не несколько дней?..
Не успела она помахать всем рукой и прыгнуть вниз, спины провожающих растолкал феникс. Он был так быстр, что не стал извиняться, и опознавался лишь по алому подолу. Он стрелой кинулся вслед Цзинь Ми. Императрица горестно закричала.
— Юань Цзы! Бессмертная Юань Цзы! Немедленно отвечай, что ты собираешься теперь делать!
— Ваше величество… Ваш сын ни в чем не будет знать забот… это очень просто устроить… сын влиятельного вана… успешный генерал… отличный брак…
В этот момент еще один подол сверкнул над бездной — это вслед за женихом бросилась принцесса Суй Хэ.
— …Отличный брак с душой принцессы птиц… которая тоже не будет знать забот… дочь заслуженного военачальника… всеобщая любимица…
Лис закатил глаза — он не любил приторность, хотя и хотел, чтобы всё всегда было хорошо. На краю бездны застыл добежавший капитан личной охраны феникса.
— Капитан! — громко окликнул его Лис.
— А? — оглянулся тот.
И в тот же момент точным ударом ноги Лис отправил его вниз, вслед за всеми.
— Присмотри за моим племянником! — напутствовал он.
— Ах, что же теперь будет? — вздыхали видавшие виды небожители, особенно причитали девы из свиты Суй Хэ. Никто не хотел вниз, но сделать вид, что им все равно, они не могли. Ах, несчастная принцесса. Как же они все там найдут друг друга?..
— Ну, мой племянник найдет, кого надо, — тихо засмеялся Лис, пряча моток алых ниток в рукав. — Я связал его с девой Цзинь Ми алой нитью судьбы!
— Распутник, — поправила прическу вернувшаяся Юань Цзы; потом она отряхнула рукав и начала замедлять вращение колеса Кармы. — Как можно было так поступить?.. Она же станет монахиней…
— Серьезно? — Лис сделал вид, что удивлен. — Так ты послушала Императрицу или Фэн-эра?.. Ах, как бессмертная дева любит риск! Видимо, в ней еще есть огонь!..
Жунь Юй поджал губы, подал руку Повелителю Вод и покинул площадь.
* * *
Теперь время Повелителя Ночей воистину не принадлежало ему. Днем он следил за событиями в царстве Смертных, ночами зажигал звезды. Разумеется, в его жизни бывали моменты, когда он не выходил на Балкон. В такие ночи звезд на небе не было. В любом из пяти царств, кроме Небесного, в подобной ситуации небо затягивали тучи, чтобы не создавать пугающую атмосферу конца времен, это была древняя традиция, скрепленная договором с Повелителем Воздуха. В древнейшие времена Повелителем Воздуха был старший брат Тай Вэя, черный дракон — Лянь Чао***. Он не различал цвета, что совершенно не важно для управления воздушными потоками. Его тяжелые грозовые тучи были черны, как дно океана, а плотные снежные облака белы, словно серебро. Юный Тай Вэй, одно время повелевавший звездами, часто прикрывался старшим братом, проводя свои ночи в иных царствах. Тай Вэй всегда любил женщин, и, говорят, в те времена пасмурных и дождливых ночей было куда больше, чем сейчас.
Теперь Повелительницей Воздуха была супруга Владыки Вод. Она продолжала старую традицию, однако Небожители за последние тысячи лет привыкли к виду звездного неба, и его длительная пустота вызвала бы пересуды.
Поэтому Жунь Юй начал обучать Куань Лу управлению звездами. Первые пять ночей были мучительны. Дева очень старалась, но избыток старательности заставлял ее ошибаться и тратить драгоценные минуты на извинения.
В царстве смертных небесный день шел за год. Никто из Небожителей не имел права вмешиваться в чужое Искупление, иначе результат аннулировался, условия отягощались, а виновного ждала кара. Но незримо наблюдать было не запрещено.
Цзинь Ми, рожденная неизвестной женщиной и брошенная на берегу реки, оказалась подобрана монахиней из ордена лекарей и травниц. Монахини были не простые. Это была секта дев, которые давали обет всегда скрывать свои лица, никогда не иметь связей с мужчинами и славились использованием ядов. Секта имела сильную поддержку властей, была хорошо защищена, и внутри нее Цзинь Ми ничто не грозило.
Сюй Фэн родился старшим сыном влиятельного вана И — и вел на земле ту же жизнь, что и на небе. То есть играл, воевал, блистал доспехами, пил с друзьями. Конечно, он ничего не помнил о своем истинном происхождении и отлично обходился без Жунь Юя. Он был с детства помолвлен с дочерью славного генерала — принцессой Суй Хэ. Суй Хэ была сильно влюблена. Для этих двоих на земле ничего не изменилось.
На пятнадцатый год земного пребывания дева Цзинь Ми отправилась в горы за травами, а на горной тропе молодой ван И попал в военную ловушку. Дева нашла груду мертвых тел и одно раненое — вана И. Разумеется, как и велел ей лекарский устав, она подлечила его, не спросив имени и ранга. Когда Сюй Фэн встал на ноги, он, по своей обычной привычке, не назвался.
Через три года Цзинь Ми получила славу «святой девы», так как лучше всех разбиралась в травах, ядах и целебных растительных смесях. Молодой ван И похоронил отца и призвал к себе известную всей округе «святую деву», чтобы та вылечила его странную болезнь (фальшивую и выгодную ему, чтобы не жениться на Суй Хэ). Конечно, Цзинь Ми не знала, как выглядит «князь И», под покровительством которого находился ее монашеский орден, поехать было для нее большой честью.
В общем и целом история походила на те романы, которые регулярно читал Небесный Лис, так что можно было не сомневаться, кто приложил руку к судьбам небожителей на земле. Небесный Лис внезапно увлекся девой Юань Цзы. Наверняка она прислушивалась к его советам.
В человеческом теле Цзинь Ми производила куда более приятное впечатление, так как ограничения и беды детства научили ее радоваться малому. Оказалось, она отлично понимает, что такое жертвовать собой и нести ответственность за многих. Влюбившись в Сюй Фэна, она наотрез отказалась становиться его ванфэй — княгиней И. Это бы бросило тень на репутацию и, следовательно, безопасность монахинь, а саму ее сделало клятвопреступницей. Рядом с Цзинь Ми находилась ее верная подруга, хранительница устоев, и даже ей «святая дева» не открыла сердца. Сюй Фэн же резко поглупел. Он все еще был хорошим воином, стратегом и каллиграфом, но чувство собственности и звериная ревность возросли в нем во столько же раз, во сколько сократились его бессмертные годы.
С момента переезда Цзинь Ми в резиденцию вана И начались сложности с ее защитой. Жунь Юй ничего не мог поделать с тем, как Сюй Фэн привязывает к себе его невесту, зажимает ее у стен, обнимает или грубо тащит за собой, не отпускает назад, к сестрам-лекаркам, обманывает все новыми симптомами, осаждает и добивается от нее ответных слов любви. Но Жунь Юй мог помочь ей, когда рядом нет Сюй Фэна — потому что Цзинь Ми начала кашлять кровью и скрывала это от вана И. На деле ван И вообще не отличался вниманием к мелочам. Когда его призвала война — он взял с Цзинь Ми слово дождаться его и запер ее в своем поместье. Во время прощания она, смущенная и полная внутренней борьбы, не смогла найти тех слов, которые так ждал Сюй Фен, так что ван И вылетел с террасы, полный обиды и разочарования. Цзинь Ми закашлялась, сплюнула кровь, пошатнулась и упала без чувств.
Поместье было пустым — слуги последовали за своим господином, компаньонка Цзинь Ми закупалась в городе, вся оставленная охрана стояла у внешних ворот. Налетел холодный ветер, шевельнул подол и рукава, поволок по террасе окровавленный платок. Человеческая жизнь полна испытаний, боли и одиночества, так и должно было быть, но лишенная сознания Цзинь Ми ничего не чувствовала. А Жунь Юй чувствовал. Даже зная, что он не имеет права вмешиваться — не вмешаться он не мог.
— Молодая госпожа… молодая госпожа! — тормошил он ее. Это было бесполезно, поэтому Жунь Юй отнес ее в опочивальню, влил в нее витальную силу, устроил по всем правилам и дождался, когда она придет в себя. С одной стороны — чем скорее бы она умерла, тем скорее бы с ним воссоединилась. Но смотреть на результат чужой халатности и беспомощное, никому не нужное тело, было невыносимо само по себе.
За многие смертные годы наблюдения Жунь Юй пару раз показался Цзинь Ми во плоти, не препятствуя ее предположению, что он небожитель. Цзинь Ми была тщеславна, такое знакомство льстило ей — оно говорило, что она и впрямь святая дева. Чтобы она могла рассчитывать на него, он подарил ей свою чешуйку, предварительно стерев с нее собственную кровь и заровняв острые края. С ее помощью она смогла бы призвать его в случае опасности. По обыкновению, Цзинь Ми не поверила, что это чешуя дракона, но перламутр казался дорогим и хорошо пах, может быть, его можно растолочь и использовать в снадобьях?..
Однажды ван И увидел, как она рассматривает свой дар, поворачивая его под солнцем так и эдак. Незримый для чужих глаз Жунь Юй тоже видел это.
— Что это у тебя? — спросил Сюй Фэн.
— Правда красивая? — постоянная вуаль на лице Цзинь Ми открывала лишь ее глаза, отчего те казались особенно выразительными. — Это чешуя дракона!
— Что за нелепость, — подошел Сюй Фэн. — Откуда она у тебя?
— Мне подарил ее знакомый небожитель!
Сюй Фэн вырвал чешуйку из рук Цзинь Ми и поднял повыше; чем дольше он рассматривал ее, тем мрачнее становился.
— Отдай! — подпрыгивала Цзинь Ми.
— Что это за небожитель? — сжал чешуйку в кулаке Сюй Фэн. — Ты знаешь, что драконы никогда не расстаются со своей чешуей? Найти такую невозможно. Судя по форме полумесяца, это грудная чешуя. Она наиболее прочная. Хочешь сказать, нашелся смельчак, который срезал такую и остался в живых?..
— Это мой подарок, отдай! — трепала его за одежду Цзинь Ми.
— Это подделка! — спрятал руку за спину Сюй Фэн. — Тебя обманул какой-то шарлатан. Зачем тебе хранить подарки от него?
— Это мое дело!
— Он тебе нравится?.. Как его зовут?..
— Отдай, или я перестану с тобой разговаривать, — остановилась Цзинь Ми. — Мне все равно, чья эта чешуя. Она мне нравится, и она моя!.. Верни!
Ван И смутился, но не сдался. Отступив на шаг, он бросил чешуйку на землю и с размаху наступил на нее, надеясь стереть в порошок или хотя бы сломать.
Чешуя ожидаемо выдержала, выскользнула из-под ноги, и Цзинь Ми кинулась, поползла на четвереньках, схватила, накрывая телом.
— Вот на что ты готова ради того, кто назвался небожителем… — страшным голосом процедил Сюй Фэн.
Цзинь Ми смотрела на него с пола глазами злой затравленной собаки. Она тщательно спрятала свою находку в слои широкого пояса, медленно встала, отряхнулась и вышла.
Жунь Юй, оставаясь незримым, вышел вслед за ней. Ему пришлось пройти мимо Сюй Фэна — тот не мог ничего видеть, но его ноздри затрепетали, голова повернулась вслед Жунь Юю, словно он ощутил тревожное чужое присутствие. После этого Сюй Фэн поднес к лицу собственную руку, зарылся носом в ладонь, закрыл глаза и застонал.
* * *
Шел двадцать пятый год земного испытания. В одну из ночей дева Цзинь Ми покинула террасу, чтобы прокашляться, полюбоваться садом и подумать без помех, пока ван И с доверенными лицами разбирает военные карты. Жунь Юй вышел к ней из-за цветущей вишни. Небо расцвело падающими звездами. Оно было затянуто облаками, что говорило: дева Куань Лу пока не справляется. Но создать иллюзию звездопада совсем не сложно.
— Ах, мы так долго не виделись! — обрадовалась Цзинь Ми. — Вы совсем не изменились, небожитель!
— Приветствую деву, — склонил голову Жунь Юй. — Я решил, что эта ночь достаточно красива, чтобы узнать у девы, как ее дела.
— Мои дела, как и у всех, не очень интересны, — заметила Цзинь Ми. — Зато, должно быть, как красиво в твоем дворце, небожитель!
— Мой дворец пуст, — сказал Жунь Юй, улыбаясь так, что у девы защемило сердце. — Там темно и одиноко, если не считать одного слуги. Но я привык.
— Как грустно, — задела ветку вишни Цзинь Ми. — Но наверняка на Небесах красивые пейзажи!
— Да, вокруг моего дворца прекрасный лес, где бродят звери сновидений, прозрачное озеро и старая ива, под которой хорошо пить вино. Но самое лучшее находится над ними. Там начинается Млечный Путь, что сияет сотней огней, и радужный мост.
— О, — обернулась Цзинь Ми, — так вот почему я часто вижу тебя во сне на радужном мосту! Может ли быть такое, что ты часто стоишь на нем?..
— Да, — черные глаза Жунь Юя переливались в полутьме. — Я жду на нем ту, что должна вернуться ко мне. Когда она вернется, мой дворец более не будет пустым.
— Должно быть, эта дева очень любит тебя! — просияла Цзинь Ми. Тонкая вуаль на ее лице вздыхала под ночным ветром.
— Я не знаю, — обернулся к вишне Жунь Юй. — Моя истинная форма уродлива, не думаю, что она сможет ее принять… По меркам небес я некрасив. Но, возможно, она сможет рассмотреть мое сердце.
— Ничего себе! — не сдержалась Цзинь Ми, которая в присутствии Жунь Юя чувствовала себя куда свободней, поскольку никто на нее не давил. — Ты самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела! Это же насколько я страшна по меркам Небес!.. Хорошо, что я живу тут, на земле.
Жунь Юй засмеялся. Что-то внутри Цзинь Ми шевельнулось, и она снова закашлялась. Жунь Юй впился глазами в платок у ее губ, шагнул навстречу — и тут за его спиной послышался свист.
Не успев даже увидеть угрозу, лишь почуяв ее хребтом, Жунь Юй стремительно выставил мощный щит. И лишь после этого обернулся. Прямо перед его горлом в щит упиралась большая черная стрела невиданной формы — скорее это был железный дротик; его наконечник походил на рыбью кость. Что-то метнулось на соседней крыше, и Жунь Юй бросился туда.
Он хорошо рассмотрел убийцу — но не сумел догнать. По стилю передвижения и черному дыму, сопроводившему побег, это был кто-то из царства демонов.
…Когда он вернулся — Цзинь Ми демонстративно покашливала, Сюй Фэн обнимал ее за плечи. Стрелы нигде не было. Жунь Юй мысленно выругался.
— Это кто? — без всяких предисловий спросил Сюй Фэн.
— Это мой друг, — сказала Цзинь Ми. — Он только что спас мне жизнь… Он небожитель!
— Приветствую вана И, — кивнул головой Жунь Юй.
— Да ну? — прищурился Сюй Фэн. — Тот самый небожитель?.. Серьезно?.. Здесь еще можно кого-то так провести?..
— Он правда небожитель! — произнесла Цзинь Ми просящим голосом, хотя уверенности в нем поубавилось. — Я его знаю много лет!
Сюй Фэн мрачно задвинул Цзинь Ми за спину и размял кулаки.
— Ну, посмотрим, чего он стоит! — изрек Сюй Фэн. — Пусть достанет свое небесное оружие и покажет себя в бою.
— Биться с ваном И на небесном оружии будет несправедливо, — покачал головой Жунь Юй. — К тому же у меня нет причин его ненавидеть.
— То есть, нет никакого оружия, — кивнул довольный Сюй Фэн. — Ты просто шарлатан. Только и можешь шастать по ночам, светить своим смазливым лицом и развращать чужих невест!
Жунь Юй от изумления на миг потерял дар речи.
— Не надо, — тоненько возразила Цзинь Ми, — Пожалуйста, не надо…
— Хорошо, — вдруг согласился Жунь Юй, сузив улыбчивые глаза. — Я готов сразиться с тобой голыми руками. Клянусь не использовать ни одну из небесных техник.
— Подумай еще раз, — нахмурился Сюй Фэн, делая вальяжный шаг вперед. — Судя по твоему виду, ты разве что читал о единоборствах, тогда как за моими плечами десяток успешных войн! Думаешь, я тебя пощажу?.. Не отучу ползать по чужим домам в погоне за приключениями?..
Жунь Юй легко уклонился от удара. Ситуация была нелепой и безопасной, беда лишь в том, что она была запрещена. Сюй Фэн кинулся вперед. Жунь Юй уклонился снова.
— Прекратите! — закричала Цзинь Ми.
— Ван И, — сказал ему в спину Жунь Юй, — ты всего лишь человек… остановись.
— Гордишься своим кун-фу? — снова налетел на него Сюй Фэн. — Только и можешь прыгать и скакать?.. Не смеешь встретить удар, как мужчина?..
…На деле прыгать, как надо бы, Жунь Юй не мог, потому что превосходящая привычную реальность боевая техника являлась вмешательством в устоявшуюся картину мира смертных. Так что приходилось гнуться во все стороны, заставляя Сюй Фэна промазывать.
— Я убью тебя! — рык вана И говорил, что он не остановится, а если Жунь Юй ненароком проявит свою истинную природу — проблем будет в два раза больше. Однако все зашло так далеко, что выход все равно был только один.
— Прекратите! — снова закричала Цзинь Ми. — Да что с вами такое?! Почему вы не можете просто поговорить?!..
Жунь Юй заблокировал кулак Сюй Фэна ладонью и позволил ему повалить себя наземь. Глаза Сюй Фэна сияли голодом, яростью и торжеством. Пока рука вана И неслась к его лицу — Жунь Юй успел коснуться его лба. Сюй Фэн полоснул рукой на излете по его щеке, обмяк и придавил его знакомой тяжестью. Со стороны он казался хищником, припавшим к добыче. Жунь Юй перекатился вместе с ним через плечо и медленно встал на ноги. Ван И остался лежать на земле.
— Сюй Фэн!!! — бросилась к нему Цзинь Ми. — Что ты с ним сделал?!.. Сюй Фэн!
Жунь Юй незаметно щелкнул пальцами. Воздух вокруг замерцал.
— Он спит, — тихим голосом сказал Жунь Юй, касаясь плеча Цзинь Ми. — Посмотри, он словно наигравшийся ребенок… Пусть отдохнет… Как и ты…
Мерцающий воздух пах сладким османтусом, горькой речной травой и свежим ливнем. Цзинь Ми подняла глаза вверх в поисках источника этого мерцания, прикрыла веки — и погрузилась в сон.
…Единственное, что мог сделать Жунь Юй для конечного спасения ситуации — поставить между двумя лежащими телами полупустой кувшин вина. На террасе вана И стояло целых два.
* * *
Ван И знал, чего хочет, и знал, как добиться желаемого. Небеса явно благоволили ему. Они послали вану И любовь всей жизни, достаточно средств, чтобы решить текущие проблемы, и даже избавили от постоянного внимания Суй Хэ. У дочери генерала нашелся воздыхатель, теперь Сюй Фэн не был обязан так строго следовать условиям помолвки из страха потерять союзника. Правда, дева Цзинь Ми все еще не желала становиться его женой, но в остальном не отказала. Она имела слабое здоровье, и ван И надеялся, что постепенно разум победит.
Единственной помехой, вызывающей огромное раздражение, был новоявленный друг его возлюбленной. Мало того, что он являлся лжецом с хорошо подвешенным языком, владел какими-то приемами и смел занимать внимание Цзинь Ми — он обладал выдающейся внешностью, крайне опасной для живого воображения дев. У него был мелодичный мягкий голос и небольшой миньский акцент****. К этому прилагались явно аристократические манеры, одежда из тонкой ткани, ухоженные волосы, чистая кожа — он выглядел как знатный человек, все отпущенное время тратящий на уход за собой. Но самым раздражающим было его лицо. Его хотелось разбить в кашу, потому что никак не получалось забыть.
Сюй Фэн неистово ревновал. Уверения Цзинь Ми для него звучали совершенно не убедительно, потому что на ее месте он бы такого не пропустил. Как такой хлыщ мог спасти чью-то жизнь?.. Он и драться-то не мог, только ускользал, унижая Сюй Фэна. Неудивительно, что ван И победил. Правда, вкус победы был испорчен — Сюй Фэн плохо помнил ее из-за похмелья. Но забыть гладкое тело под собой, конечно, было нельзя. Разбил он ему все-таки лицо или нет?..
Ван И плохо спал. Вспоминал подробности, накручивая свою ревность, словно расцарапывал несуществующую рану. Сюй Фэн знал всех богатых и знатных людей в округе, их сыновей, кузенов и зятей. Они составляли основу его армии либо платили подати. Он знал ученые круги, так как с детства посещал лучших преподавателей. Он много раз видел бродячих даосов, грязных и потрепанных непогодой, со своими метелками-байфу для изгнания нечисти. Единственный, кем мог быть сомнительный «друг» его возлюбленной — так это шпионом. Посланцем враждебных южных провинций, с которыми никак не выходит наладить мир. Покрой его одежд, акцент и некая неуловимая чужеродность явно свидетельствовали в пользу этого. И надо же такому случиться — он сумел успешно найти слабое место Сюй Фэна, охмурить его возлюбленную, практически влез в кровать вана И!
Как же надо было так оплошать — не схватить и не допросить!
Его возлюбленная была печальна и слабела с каждым днем. Делить с ней постель теперь получалось куда реже. Не упомянутый ли хлыщ — причина ее печали?.. Однако, когда Сюй Фэн стискивал ее в объятиях или прижимал к стене, вырывая столь нужные признания — его возлюбленная начинала заикаться и отрекаться, нервно смеялась, чем окончательно убеждала его в наихудших подозрениях.
Ван И плохо спал, потому что представлял себе расправу над шпионом-хлыщом. Его тело помнило все кости и изгибы, оказавшиеся под ним, обманчивую хрупкость, подлую изворотливость, которую надо было пресечь, блокировать, ущемить. Затащить в допросную за ухоженные волосы. Связать там по рукам и ногам в самом жалком состоянии, сломать пальцы, порвать одежду кнутом, вдавить острие клинка во впадину под нижней челюстью — отвечай, что тебе нужно?.. Кто ты такой?.. Насладиться отчаянием и страхом на высокомерном лице. Запереть на пару недель без еды, голод способен развязать и не столь хорошо подвешенные языки. Острые плечи в прорехах одежд вращались перед глазами, стыдливый жест, запахивающий их, поднимал изнутри волну жара, то есть праведного гнева! А если все это не поможет — есть множество других хорошо проверенных средств. Может быть, потом что-то придется подлечить… Вот тут могла бы пригодиться Цзинь Ми! Но увы. Цзинь Ми давно просила отпустить ее в горы, отпустить ее к сестрам, навестить обитель, отпустить подышать… Поэтому его возлюбленная ничего не узнает, не сможет помешать, не будет расстроена. В конце концов, она не единственный лекарь в его поместье.
Руки Сюй Фэна сжимались и разжимались, комкая покрывало, в горле было сухо и горячо, в груди пекло, неясное возбуждение накатывало волнами, и раскрытые окна не приносили ни прохлады, ни облегчения.
* * *
Жунь Юй ничего не знал про душевную жизнь вана И, потому что на выходе из поместья был остановлен другим небожителем — Повелителем Змей Янь Ю. Янь Ю держал в руках странный черный дротик.
— Следишь за мной? — спросил Жунь Юй холодно.
— Знаешь, что это такое? — вопросом на вопрос ответил Янь Ю. — Это стрела уничтожения Душ. Ей можно навсегда разрушить дух небожителя, чтобы он никогда более не воплотился.
Жунь Юй побелел. Он предполагал, что это оружие, направленное на Цзинь Ми, непростое. Но не настолько. В целом это полностью соответствовало подозрениям о подосланных убийцах, источником чего могла быть лишь Императрица.
— Кто стоит за этим? — без обиняков спросил он. — Знаешь или проверяешь меня?..
— Ну как не знать, Ваше Высочество… — засмеялся Янь Ю, убирая за ухо выбившуюся прядь волос. — Мы оба знаем, кто за этим стоит.
— Отдай мне стрелу, — потребовал Жунь Юй.
— Не могу, — вздохнул Янь Ю, отскакивая на два чжана*****. Окрестные переулки были безлюдны в столь поздний час, так что Янь Ю мог испариться в облаке светлого дыма в любой момент. — Мне велено кое-куда ее доставить.
Жунь Юй умел очень быстро думать. Янь Ю не мог работать на Императрицу, потому что Ту Яо приложила руку к его изгнанию с Небес и потому что подозревала Янь Ю в покушении на Сюй Фэна. То есть Янь Ю и правда работает на кого-то, кто покушается на Сюй Фэна.
— Ты хочешь убить феникса? — Жунь Юй медленно сформировал в руке ледяной клинок.
— Нет-нет, с чего бы?.. — неубедительно засмеялся Янь Ю. — Моя добрая подруга Цзинь Ми мне такого не простит… Да и зачем бы мне тогда ждать Ваше Высочество с этой стрелой?..
— Что ты хочешь мне сказать? — шагнул к нему Жунь Юй. — Говори или уходи.
— Если Повелитель Ночей хочет кое-что понять, ему нужно пойти со мной.
— Куда?
— К озеру Дунтин. Пусть приходит завтра на закате! — и с этими словами Янь Ю рассеялся в воздухе.
* * *
Жунь Юй вернулся на Небеса, закрыл глаза на пару часов, после чего позвал Куань Лу и направился с ней в архивный зал — в небесное книгохранилище.
Час был ранний, едва загорелся рассвет, и зал пустовал. С пола до потолка его пересекали многоярусные стеллажи со свитками.
— Что мы ищем, Ваше Высочество? — спросила Куань Лу.
— Все, что сможем, про Стелы истребления Душ.
Час спустя Куань Лу нашла упоминание в списке запрещенных техник, использование которых было приравнено Небесами к преступлению. Полтора часа спустя Жунь Юй вынул из-под связки свитков трактат с биркой «полный перечень оружия царства духов», связка рассыпалась, и к его ногам упал безымянный пергамент, перетянутый золотой лентой. Он был интересен тем, что не должен был тут находиться. Более всего он походил на личный свиток, скрытый среди прочих с целью навсегда его потерять.
Жунь Юй развернул его. Это был прекрасный рисунок женщины в пурпурном, алом и голубом. Она стояла вполоборота, изогнув изящную шею с высокой прической, и играла с двумя карпами, поднятыми к ней речной волной. Ее тонкие, гибкие руки были прорисованы с особым тщанием. На одной из них сиял браслет из больших голубых перлов. «Русалочьи слезы». Тяжело и гулко ударило сердце. Такой браслет был на руке Жунь Юя с тех времен, как он помнил себя.
На рисунке имелась стихотворная надпись-посвящение:
С небес драконий жемчуг
Упал мне прямо в руки.
Легка ли память встречи?
Исчезнет ли в разлуке?..
В углу рисунка красовалась алая квадратная печать Северной Звезды.
…Трудно было не узнать руку императора Тай Вэя. Рисунок был выполнен в том же стиле, что и женщина на цветочной ширме, мать Цзинь Ми. Воистину Правитель Небес имел множество талантов. Он давно не пользовался именем «Северная звезда» — это было его юношеское имя, формальная печать императора давно сменилась. Значило ли это, что рисунок сделан в глубокой древности?.. Или старая печать была использована как неофициальная, личная?..
Но самое главное, самое невероятное смотрело на Жунь Юя прямо из иероглифов посвящения. Первые буквы четверостишия составляли женское имя: Су Ли.
_______________________________________________________
Примечания:
*Во главе даосского пантеона стоят "трое чистых" — сань цин: Юань-ши (Изначальный), Лин-бао (Духовная драгоценность) и Лао (Древний). В каноне Юань-ши перекликается с девой Юань-цзы (Юань Цзы), которая отвечает за предсказания судеб по звездам и, таким образом, судьбы смертных на земле. В отличие от Доу-му, которая отвечает за судьбы бессмертных на Небе.
**восемь печалей и семь самскар:
🔹 восемь печалей — в буддизме спутники любого человеческого существования: рождение, болезни, неполучение желаемого, разлука с любимыми, разочарования в полученном, старость, смерть, тщета бытия;
🔹самскара — «бессознательное впечатление», след сделанного душой в прежних воплощениях; груз прошлого, отпечатанный в рефлексах.
***Лянь Чао — 帘朝 (Liáncháo) – Утренний (дворцовый) флаг. В написании 旐 zhào – означает «знамя с изображением змеи и черепахи», символикой Северной стороны света.
****Диалект китайского языка минь (приморская юго-восточная зона) является одним из древнейших. Фонетически язык отличается мягким и легким звучанием.
*****Чжан — 3,33 м