В понедельник дождь кончился. На Уходе за Магическими Существами тревожно пахла сырая земля, изрытая копытами очередного монстра, а на зельеварении экстрагировали дым и слушали нудную лекцию о симпатических чернилах. Подозрительное спокойствие окружало этот день. Профессор Снейп не удосужился встать из-за стола, вопреки обыкновению, и целый час цедил инструкции, развалясь в академическом кресле. Все, что ему требовалось, он подзывал манящими чарами, вплоть до чужих записей. Это ужасно нервировало. И даже когда из котла Гренджер неожиданно повалил бурый пар, он не пошевелился. Только сказал «Берегите брови, мисс, впрочем, без них вы выглядите не так комично». Приготовленные на чаду чернила пахли ветошью и земляными червями, и были совершенно невидимы, что, разумеется, привело к большой возне и путанице с колбами.
- Надписи, сделанные этим составом, - оперся левой рукой о стол Снейп, - читаются в дыму. К следующему занятию каждый из вас получит бумагу со своей оценкой, которую я напишу варевом из ваших колб. Вам достаточно будет подержать ее над котлом, чтобы прочесть. Тот, кто обнаружит пустой лист, может быть свободен от дальнейшего посещения моих уроков.
...После обеда была квиддичная тренировка, которая пообещала первый эксцесс: на краю слизеринских трибун, во втором ряду, Драко заметил черную фигуру профессора Снейпа.
Профессор сидел с закрытыми глазами (что озадачивало), подняв к весеннему солнцу белое, задумчивое лицо.
Но созерцать его было некогда. Через полчаса, после особо удачного финта, Драко скосил взгляд на трибуны - и обнаружил рядом с профессором мадам Помфри. Поза профессора не изменилась, в то время как хозяйка Больничного крыла весьма экспрессивно его в чем-то убеждала.
В конце тренировки профессор обозначился на краю поля.
- Мистер Монтегю, - сказал он, когда команда с вежливым «Добрый день, профессор!» проскочила мимо, а Монтегю задержался, вырывая у Драко мнимый снитч. - Попрошу вас остаться.
Грег выпустил Драко, тщательно перебросил метлу в левую руку и подошел к декану.
Драко остановился неподалеку, поправляя защитные перчатки. Потом снял их и убрал за пояс. Потом вытащил и стал изучать швы. Грег оперся на рукоять метлы. Профессор не шевелился.
- Мистер Малфой, - наконец сказал он. - Если вы нуждаетесь в обществе мистера Монтегю - подождите его в душевой.
...Это было ожидаемо.
Драко сыто усмехнулся.
Он надел перчатки, поднял подбородок и вышел с поля.
* * *
В душевой на Драко накатила сладкая истома. Сейчас профессор-недотрога прочистит Грегу голову на предмет их с Драко отношений. Разумеется, честный Грег все расскажет, а об остальном Снейп додумается сам. Дальше будет крайне интересно. Если Снейп выразит неудовольствие - а судя по его виду, он именно это и собирается сделать - значит, имеет место факт банальной ревности, и Драко на верном пути. Значит, профессорская броня треснула, и в это слабое место можно вогнать не одну колючку. За все обиды прошлых лет, а главное - за унизительные отповеди в торфяном лазе. Если же возникнет угроза прямых гонений - приязнь к Монтегю приобретет поистине драматический оттенок, и тайные свидания придадут ей отсутствующую остроту. На этих тайных свиданиях можно будет вдоволь посмеяться над озабоченным злобным себялюбцем, оставшимся не у дел. А в конечном итоге - когда накал будет достаточным - Драко заставит Снейпа не только следить за собой, но и взять ответственность за порушенное счастье с однокурсником на себя. Разумеется, со своим разбитым сердцем в придачу. Разбитое сердце Драко профессор Снейп будет лечить долгие годы. Потому что он будет виноват.
Драко постарается, чтобы профессор был виноват как можно сильнее. И раскаялся как можно более полно.
...Струи воды стекали по его животу, где темнели отметины Греговой приязни. Бесконечно милые и бесконечно нестойкие. Жаль, что нельзя носить их вечно как знак высокой пробы. Отмеченный Меткой ревнивец смог бы это оценить.
* * *
...Грег явился в гостиную, когда Драко уже сидел там, крутя мокрые волосы и мечтательно глядя в камин. Вид Грега был мрачен.
- Что-то случилось? - осведомился Драко.
- Не знаю, как и сказать, - рухнул Грег напротив. Драко мысленно улыбнулся.
- Скажи уже что-нибудь, - откинулся он на спинку дивана.
- Полагаю, мистер Малфой, у меня нет на это полномочий, - стянул перчатки Монтегю. - Если господин декан сочтет нужным - он скажет вам об этом сам.
...Это было именно то, чего Драко ждал. Все складывалось великолепно.
- Насколько я понимаю, - протянул Драко, - мистера Снейпа что-то гложет.
- В некотором роде. Мы, видите ли, говорили о вас.
- Отчего-то меня это не удивляет. И что сказал декан?
- Декан выразил некоторое неудовольствие, как бы так сказать, организацией вашей жизни.
...Внутри у Драко зазвучал победный марш. Грег выглядел озадаченным и напряженным. Видимо, он принимал решение о полномочиях. Или искал подходящие формулировки. Глаза Драко стали умоляющими.
- Одним словом, Грег, ты собираешься мучить меня неизвестностью?..
Грег постучал ботинком об пол. Потом распустил шнурок спортивной мантии. Выдержал положенную паузу.
- Пожалуйста! - нагнулся вперед Драко.
- Одним словом, малыш, мистер Снейп припер меня к стенке.
...Драко опустил голову и закрыл глаза.
- И, боюсь, мне пришлось более чем откровенно выразить ему мое отношение к тебе.
...Драко почувствовал, как уголки его губ поползли вверх.
- И, против ожиданий, мистер Снейп высказал прямо противоположную точку зрения.
...«Это против чьих ожиданий, интересно?» - отозвался внутренний голос. Драко задержал дыхание.
- И таким образом, друг мой, не знаю, как и сказать... Надо признаться, я полагал, что мнение декана будет как всегда осторожным...
- «Размечтался о нейтралитете!» - сказал внутренний голос.
- То есть нелицеприятным...
- «Разумеется, нелицеприятным!»
- И я, честно говоря, оставляю за ним право передумать...
- «Большое заблуждение!»
- Потому что, видишь ли, мне трудно изменить мое мнение. Я достаточно знаю людей, чтобы так ошибиться! Наверное, мне давно следовало тебе это сказать... - Монтегю расстегнул клапан нагрудного кармана и вынул раритетную сигару.
- О чем мы говорим? - лениво произнес Драко, поднимая голову. - Я что-то не улавливаю...
- Разумеется, о квиддиче, мистер Малфой.
Драко усмехнулся: слово «квиддич» с некоторых пор стало для них заменителем того процесса, который прочие называли «сами-знаете-что».
- Нет, серьезно!
- Совершенно серьезно. Мистер Снейп считает, что вы - непревзойденный ловец. И предлагает мне натаскать вас на межуниверситетский турнир, который будет в следующем году.
- Что?! - Драко раскрыл глаза.
- Я тоже крайне удивился, мистер Малфой. - Монтегю отгрыз край сигары и с сомнением рассматривал результат. - Какой вы, между нами, ловец? Ты очаровательный малыш, Драко, но Поттер - ловец. А ты - нет. Только в рамках факультетской команды...
...Драко почувствовал, как вода с его волос поползла за шиворот - хотя по чести ей давно было пора испариться.
- Что?! - снова повторил он.
- Ты же не хочешь мне сказать, что обиделся?
- Снейп говорил с тобой о квиддиче? - не верил Драко. Что-то стремительно рассеивалось, оставляя ничем не прикрытое разочарование.
- Ну да, мистер Малфой. Он сидел на трибуне два часа и отследил все твои финты. И дал мне понять, что они весьма перспективны.
- Он отследил мои финты??. Да он же в квиддиче не шарит! - взвизгнул Драко.
- В квиддиче - наверняка, а в полетах - вполне.
- Это не лезет ни в какие ворота, - отвернулся Драко.
- Вот именно, мистер Малфой. - Монтегю высек из палочки искру и потянулся прикурить.
- Пусть Поттера натаскивают, если на то пошло! - взорвался Драко. - Поттер у нас - звезда стадиона.
- Вот именно, мистер Малфой. Я именно это и сказал профессору, - затянулся Монтегю. - но профессор дал понять, что Поттер принимать участие в турнире не сможет. Со всей определенностью.
- Разумеется, Поттера приберегут для Сами-Знаете-Кого! Там у него раунд поважнее!
- ...А между тем против вас будет играть Виктор Крамм. Помнишь такого? А это, мистер Малфой, международный уровень... И, разумеется, факт турнира пока всеми держится в секрете. Вы понимаете?.. Не стоит разглашать его до того времени, пока сам декан...
- ...Конечно, пусть лучше я сдохну под Краммом, чем разлюбезный Поттер! Любимец директора...
- Рука директора не исключена, - гнул свое Монтегю, - но нельзя отрицать, что все, сказанное мне мистером Снейпом, было убедительным.
- О, несомненно!
- ...Как ни нелепо это звучит, декан считает, что твоя стезя - это спорт, а не зелья.
- Неужели?
- Судя по тому, что он отдал мне на твои тренировки свои дополнительные часы - да.
- Отлично! - сказал Драко. - А я было подумал, что наш альянс вызвал у него беспокойство.
- Наш альянс? - Монтегю резко загасил сигару. - Ты это так называешь? Впрочем, какое мне дело...
- Да уж действительно! - делано расхохотался Драко.
- Между тем, должен вам сказать, мистер Малфой, этому, как вы выражаетесь, альянсу факультет выразил безоговорочное понимание. Мне, знаете ли, уже два человека задали вопрос, не хочу ли я переехать в ваши комнаты префекта.
- И ты переедешь? - Драко не мог скрыть ядовитой интонации.
- Не знаю, мистер Малфой. Вам решать.
* * *
...Драко вылетел из гостиной на воздух вне себя. Печальные и мудрые глаза Монтегю смерили дверной косяк за его плечом.
* * *
Драко упал в траву возле озера и мстительно смотрел на мутную воду. Профессор решил от него избавиться. Прекрасно, пусть наслаждается своими вонючими смесями в одиночестве. Жизнь изменилась. И все хотят, чтобы Драко смотрел на нее в новом свете. Отлично! Грег Монтегю прекрасный товарищ, хороший человек и аристократ по всем параметрам. На него легко взваливать любые проблемы. Никто и никогда не относился к Драко так искренне. С Грегом Монтегю можно все. Его отец был в рядах Пожирателей Смерти до судебного процесса 81 года. Большая удача, что в жизни Драко есть Грег Монтегю.
Пропускать свою удачу - унизительно для Малфоев.
Очевидно, все складывается к лучшему. Драко ждет гладкая жизнь без страхов, упреков и терзаний.
Этого лучшего у него никто не отнимет.
...На зарослях кустов наметилась цветочная дымка, сквозь которую башни Хогвартса выглядели призрачно и невесомо. У них тоже все складывалось к лучшему.
...И еще сквозь зелень Драко различил темное пятно, стремительно приближающееся к берегу.
- Профессор! - раздался вдалеке пронзительный голос. - Профессор Снейп!
Голос несомненно принадлежал мадам Помфри. Драко вжался в землю, сузив глаза: теперь между веток он ясно видел объемную фигуру в больничном чепце, с удивительной легкостью бегущую наперерез первой.
- Да, мадам Помфри! - выдохнуло темное пятно голосом Снейпа.
- Постойте!
- Да, мадам Помфри. Что вам угодно? - голос был резким и раздраженным.
- Вы знаете, что мне угодно! Вы с утра должны быть в больничном крыле!
- Вы же видите - у меня нет на это времени!
- Но, дорогой Северус, мне нет до этого никакого дела! Вам немедленно следует идти за мной!
- Ничего подобного. Может быть, ближе к ночи...
- Но ваш перелом! Это просто преступление!..
- Уверяю вас, с ним ничего не случится. Он не срастется, так что вам будет, куда приложить свое усердие.
- Вот именно. Он не срастется. Что за халатность, право слово...
...Фигуры сблизились вплотную, теперь их отделяла от Драко лишь сетка ветвей. Нервная фигура Снейпа, на две головы возвышавшаяся над медичкой, источала угрозу. Медичка источала великолепное благодушие. Вместе они составляли гармоничный и неожиданный ансамбль.
- Покажите руку! - безапелляционно приказала мадам Помфри.
- Она в шине, смотреть нечего. Я зайду... позже. Кроме того, у меня есть костерост.
Судя по движениям и вздохам, мадам Помфри все же удалось завладеть трофеем. Отчего Снейп не поразит ее «ступефаем», Драко не знал - обычно подобные вольности никому не позволялись.
...Правая рука Снейпа, действительно, была неподвижна. Как понял Драко, еще с утра.
- Мерлин великий! - воскликнула мадам Помфри. - Это как же вы умудрились...
- Уверяю вас, - налился желчью голос Снейпа, - это не я.
- А кто же?
- Какое вам дело?
- Кто сломал вам руку, профессор Снейп?
- Я не знаю. Вам, насколько мне известно, это также ни к чему.
- Нет уж, позвольте... Вы действительно не знаете или?.. Прошу вас, Северус...
- Я не помню. Довольны?
...Отчего профессор не пошлет Помфри к черту, если ему это так противно, Драко не понимал. Он никогда не видел, как Снейп беседует с женщинами о своем здоровье.
- Не понимаю... Посмотрите-ка мне в глаза, мистер Снейп! Где вы были вчера вечером?
- На важной встрече!
- А позавчера?..
- В гостях!
- Мистер Снейп, этому перелому два дня!
- Я знаю, спасибо.
- Кто это сделал?
- Боюсь, мне придется пойти с вами в Больничное крыло. Довольны?
- Боюсь, к вам применили чары забвения, профессор Снейп! Банальный Обливейт. Да? Не так ли?
- Возможно. Очевидно, это был жест гуманности.
- Отлично. Мне придется его снять!
- Не думаю, что я хочу помнить все подробности своих свиданий. - Снейп вынул из складок мантии палочку и теперь держал ее в левой руке.
- Вы обязаны сказать мне, при каких обстоятельствах была сломана ваша рука. Вы же знаете, что это прямым образом влияет на исцеляющие заклятья! Я уже не говорю о симпатических мазях!
- Моя рука была сломана в поместье Люциуса Малфоя. Достаточно?
- Нет.
- Предупреждаю, Пенелопа - не лезьте в это дело! Иначе вам не поздоровится.
- Дорогой Северус, я никогда не боялась тебя, и двадцать лет назад, когда ты пакостил в мои пробирки, и когда подался к Сам-Знаешь-Кому. - Мадам Помфри изящно отвела снейпову палочку тыльной стороной ладони. - Теперь и подавно.
- О! Ты размечталась, что я тебе угрожаю. Впрочем, если ты дашь мне повод...
- Разумеется, разумеется... Непростительные заклятья, как с Драко Малфоем, а? Не считай меня дурой.
- Ты не дура, Пенелопа. Ты просто старая хитрая пипетка.
- Посмотрим, как назовет тебя самого Альбус, когда узнает...
- Полагаю, это повод...
- ...Проследовать в больничное крыло!
- Пенелопа, я не могу. Прошу тебя, - голос его стал очень низким, - не прикасайся ко мне. Убери палочку.
- По праву любящей женщины, Северус, я и не подумаю это сделать. Поверь - тебе от меня нечего скрывать.
- Поверь, дорогая Пенелопа, у скрытности бывает сотня причин. Я не хочу...
- Приготовьтесь, - проигнорировала его медичка, - я снимаю обливейт. Или немедленно иду к директору!
- Счастливого пути! - развернулся Снейп.
- Не двигайтесь, мистер Снейп! - палочка медички уткнулась в его лопатку.
Драко лежал ни жив, ни мертв. Мадам Помфри подняла волшебную палочку и начертила ей на лбу бездействующего Снейпа какие-то знаки. Тот не препятствовал. Потом она произнесла формулу. Снейп какое-то время стоял без движения - потом согнулся пополам и рухнул в траву.
- Будь проклята ваша вечная настырность! - прохрипел он, - вместе с доморощенным шантажом! Ведь говорил, что не хочу помнить!..
- Да? - равнодушно поинтересовалась мадам Помфри. - Ну извините.
- Идите к черту!
- Только вместе с вами, дорогой Северус. В мою палату.
- Боже! - голос Снейпа неожиданно стал гортанным и насмешливым. - Боже! Ну Люциус, ну, артист! Нет... Неужели это была Беллатрикс??
- Что, что там? - нагнулась мадам Помфри с видом живейшего интереса. - Беллатрикс? Какая Беллатрикс? Уж не Лестренж ли?.. Которая в розыске?..
- Черт! - без перехода воскликнул Снейп. - Мне надо немедленно сказать... При чем тут розыск? - рявкнул он.
- Вспомнили?.. А про перелом?..
Снейп привстал, раскачиваясь. Здоровой рукой он растирал виски.
- Это дубовая кровать, - сказал он. - Спинка дубовой кровати. У Люциуса отменная мебель. Но, возможно, это было бюро.
- Плохо помните? - придержала его мадам Помфри. - Может быть, мне повторить?..
- Идите к черту. Я был без сознания. - Снейп неожиданно расхохотался.
- Истерика, - констатировала мадам Помфри. - Пойдемте-ка со мной.
- Вы заплатите за это, - беззлобно, но твердо уверил ее Снейп. - Вы знаете, каковы последствия Обливейта у некоторых людей? К которым я отношусь?..
- Вот сейчас и проверим...
...И в это время вдалеке раздался крик. Пронзительный мальчишеский крик.
Снейп вывернулся из рук хозяйки Больничного крыла, чем доставил ей жестокое разочарование.
- Куда?! - взвизгнула она.
- Это Поттер! - громко сказал Снейп. - Извините, мне надо бежать.
- Куда?! - схватила рукой воздух мадам Помфри.
- Я зайду ночью! - крикнул Снейп, стремительно удаляясь в направлении крика. Мадам Помфри бросилась следом.
* * *
...Драко прикусил край рукава, чтобы осадить свой порыв метнуться из-за кустарника. Не за Поттером, конечно... Куда-нибудь. А может быть, чтобы не застонать.
Со всей очевидностью он понял, что совершенно не знает профессора Снейпа, и теперь этот человек отдаляется от него окончательно. По его, Драко, вине, или по собсвенной воле - неважно. Он понял, что вовсе не хочет мстить за годы издевательств и отповеди в торфяном лазе. Есть вещи посерьезней.
Его чувство к Северусу Снейпу, снобу, испорченному механизму, отпетому лжецу и просто жестокому человеку, привыкшему ходить по головам ради своих личных дел, разительно отличалось от чувства к хорошему человеку Грегу Монтегю.
Глубина этой пропасти отрезвляла и пугала одновременно.
То, что Драко осознал ее под влиянием влюбленной в профессора мадам Помфри, значения не имело.
* * *
...Когда Драко вернулся в гостиную, он услышал две новости.
Первая: Грег Монтегю поднял на ноги весь факультет в поисках Драко Малфоя.
Вторая: кто-то взломал лабораторию декана.
* * *
Все это теперь также не имело значения. Отрезвляющая пропасть разогнала последние иллюзии. Драко Малфой успел прочитать достаточно чужих писем и подслушать достаточно чужих бесед, чтобы едва не захлопнуть крышку своей сказочной шкатулки - детской шкатулки с прекрасным принцем, самодуром-королем, кокеткой-королевой и опальным волшебником, который должен спасти принца из его фамильной клетки. Не вышло. Волшебник оказался обычным человеком, и был правильно изгнан вон, а венценосные родители просто жертвы своего положения. Никто не спасет прекрасного принца, потому что он спасется сам. Слава Мерлину, что шкатулка развалилась. Драко Малфой, потомственный аристократ и одиночка, у которого в жизни было все или почти все, отныне будет строить свою жизнь самостоятельно, на свой вкус. Он будет независим, стремителен, он не станет тратить свою жизнь на чувствительную ерунду, и он никому не позволит держать себя за горло. Его красота, обаяние и способности - отличный пропуск в любые двери. Не говоря о семейном состоянии. Никто никогда не заставит его страдать.
Нужно быть с теми, кто зависит от тебя - чтобы не страдать. Диктовать собственные правила.
И, черт возьми, из Драко выйдет прекрасный Пожиратель Смерти.
Что там говорил о них его лучший учитель?
«Жизнь во всех ее красках, ее пульс, ее дыхание проносятся мимо меня. Я запретил себе наслаждение. Запретил себе славу. Запретил красоту. Победу. Власть. Бессмертие. С полнотой человеческих ощущений вытерпеть это было бы нельзя...» Вот именно. Драко тоже не станет терпеть - отныне он будет жить без боли.
И поэтому в его жизнь вернется наслаждение, слава, власть и красота.
* * *
...После первого скандала с Монтегю о свободе частной жизни и передвижения, Драко почувствовал себя намного лучше. Поднимая на смех чужую заботу, он был вполне беспощаден. Потому что эта чужая забота - не более чем эгоизм. Глупо и эгоистично преследовать человека, которому необходимо побыть в одиночестве! Драко - не игрушка. Пусть Грег запомнит это.
Однако в качестве жеста мира и великодушия паникеру было позволено остаться на ночь, чтобы искупить свои подозрения.
* * *
Это повторилось и на следующий день, и через два дня. Драко затевал незначительные ссоры - словно затем, чтобы сделать необходимым приватное примирение. Так продолжалось в течение недели, пока не стало очевидно, что Монтегю переехал. Знаком окончательного переезда явился постер «Вигтаунских Воителей» с неизменным разделочным ножом на мантиях, украсивший стену над кроватью.
Год стремительно катился к летним каникулам.
* * *
День спустя после выигранного Слизерином квиддичного матча (Поттер за два дня до игры потерялся, и Гриффиндору было отказано в игре; Слизерин играл с Хаффлпафф) Драко пошел к декану забрать свои колбы и записи, чтобы без сожалений свезти их домой. Его время теперь заполняли тренировки, письма с планами на лето и недочитанные журналы.
Как успешный ловец, Драко выбрал правильное время. Снейп не препятствовал - все эти недели он вежливо улыбался тонкими губами, не заикался ни о зельях, ни о чужих решениях, и на лице его поселилось сытое гадючье выражение.
Сейчас декан сидел за столом и подмахивал чужие работы. По его ухмылке и победному скрипу пера было понятно - работы никуда не годятся.
- Прекрасная игра, мистер Малфой! - не отрываясь от записей, констатировал он.
- Благодарю за внимание, профессор, - ухмыльнулся Драко.
- Боюсь, что благодарности я не стою, - машинально переложил стопки работ Снейп и взялся за очередную. - Мне следовало гораздо раньше обратить ваше внимание на спорт. К тому же он очень оздоравливает.
- Счастлив, что больше не досаждаю вам, - кивнул Драко и демонстративно стал собирать свое - когда-то столь ценимое - оборудование. Снейп не реагировал. По лаборатории гулял едва уловимый сквозняк. Угол за деканским столом загромождали немытые котлы. Они были свалены поспешной кучей, и было ясно, что без помощников-отработчиков руки до них у декана не дойдут. От котлов брошенный украдкой взгляд Драко перебежал на сам стол, где на куче пергамента переливались конфискованные когда-то отцовские часы. О чудо, они показывали время: девять три четверти. Видимо, их возвратом и объяснялась гадючья сытость Снейпа.
...Неожиданно Снейп встал. Стопка бумаги скрылась в ящике стола.
- Мистер Малфой, - сказал Снейп, застегивая мантию, - к сожалению, я должен уйти. Полагаю, вы справитесь без меня.
- Разумеется, сэр, - равнодушно ответил Драко.
- Как закрыть кабинет, вы знаете. Пароль - «старая развалина».
- Не оригинально, - процедил Драко. К несчастью, профессор его не слышал.
Дверь хлопнула. Драко одним движением собрал свое имущество и вновь повернулся к часам.
«Девять три четверти», - напомнила надпись. Непонятно, зачем Снейпу хранить эту вещь, если ее даритель... Или это особый вид извращенности. О котором декан когда-то отозвался как о «любопытном опыте самопознания». Драко бы давно избавился от такого дара, как сейчас избавляется от воспоминаний.
Даже хорошо, что он остался здесь один. Как в давние, безвозвратно прошедшие времена.
Но Драко изменился. Он знает цену одиночеству. Цену победы. Наверное, он повзрослел.
Драко медленно обогнул стол и сел в памятное кресло - как когда-то, в один из бесконечных вечеров ожидания. В тот самый, когда эти часы впервые появились здесь.
...В клепсидре мечтательно крутился снег, накрывая крыши города, в котором узнавался Лондон. «Девять три четверти», - мигнула надпись, и в часах поплыли туманные поля, бросая болотные блики на пустой пергамент. Драко достал сигару и закурил, вращая клепсидру вправо-влево. Его действия казались ему близкими к кощунству - и это было восхитительно.
...Разумеется, он заметет все следы своего преступления и присутствия. Достаточно того, что он больше не ведет себя, как чужая игрушка. Нет, мистер Снейп. Все ваши страшные тайны и тайные силы - не более чем дым.
Чем сигарный дым. В свете которого... В свете которого!..
...Драко выхватил из-под часов пожелтевший лист. Происходило нечто невероятное. В струйках сигарного дыма он стремительно наливался синевой.
Это был подробно нарисованный чертеж. Тем самым видом симпатических чернил, что проявляются в дыму. В углу значилось: «Мистеру Кингсли». Что-то знакомое почудилось Драко в этой фамилии. Но еще более знакомое - в самом чертеже. Вид сверху, вид сбоку, вид со стороны парка. Три этажа вверх. Два вниз.
Как - два вниз??
На чертеже был изображен его дом, Малфой-менор. Драко коснулся палочкой схемы - картинка ожила, как волшебная фотография. Драко недоуменно смотрел на нее. Он никогда не знал, что в их имении существуют столь разветвленные и глубокие подвалы. Вход в них был помечен крестиком - он находился под третьей парковой нимфой, в зарослях мимоз.